Морской старт-2
В России

В ближайшее время Россия планирует обновить свой парк спутников и восстановить систему наблюдения за космическими запусками. Для решения этой задачи разрабатываются два амбициозных проекта

Космический ракетоносец морского базирования

Проект ФГУП "Научно-производственное объединение измерительной техники"(НПО ИТ) весьма прост и малозатратен. В доках Калининграда и Санкт-Петербурга стоят два из трех оставшихся у России (в советское время их было 11) судна серии "Селена-М", предназначенных для осуществления космической связи, - "Космонавт Виктор Пацаев" и "Космонавт Георгий Добровольский". Так вот одно из них предлагается переоборудовать для запуска ракетоносителей типа "Старт" и "Старт-1". Второе судно в ходе запуска будет заниматься своими прямыми обязанностями - телеметрическим слежением за процессом вывода на орбиту космических аппаратов. Корабли могут базироваться хоть на Балтике, хоть в районе Канарских островов - как удобнее заказчику. Разница - в скорости выхода на точку старта (ближе к экватору): в первом случае это две-три недели, во втором - до 10 дней.

По словам представителя НПО ИТ Владимира Запруднова, идея в принципе не нова и успешно осуществлена совместной российско-украинско-норвежско-американской компанией "Морской старт" (Sea Launch). Но разница есть. В новом проекте предполагается использовать мобильный корабль, а не тяжелую суперплатформу, а главное - ракетоносители, позволяющие выводить на орбиту легкие спутники. Срок осуществления этого проекта примерно вдвое меньше, чем у "Космической связи".

Есть между ними и еще одна принципиальная разница. В программе "Космической связи" речь идет о тяжелых спутниках на геостационарной орбите. Эти аппараты выводятся на высокую орбиту и зависают (благодаря синхронизации их скорости со скоростью вращения Земли) над определенной точкой земной поверхности, что дает широкую зону охвата. Легкие спутники выводят на низкие орбиты. Их масса значительно меньше, чем у геостационарных, и для их запуска не требуются столь мощные (и дорогие) ракетоносители, как, например, российский "Протон". Легкие спутники - товар востребованный. В замене вышедших из строя аппаратов нуждаются низкоорбитальные системы спутниковой связи типа Iridium (64 спутника) и Globalstar (48). И если запуск спутниковой системы в целом можно - и даже дешевле - осуществить с помощью тяжелого ракетоносителя, то замена вышедшего из строя одного спутника с помощью "тяжелых" стартов - лишняя трата денег. Кроме того, такого запуска приходится ждать полгода-год - пока наберутся "попутчики".

Преимущество плавучего космодрома перед наземными - в географической широте осуществления запуска. Известно, что старт с экватора, в районе которого легко может расположиться плавучий космодром, позволяет увеличить массу спутника, выводимого на орбиту. Причем чем ниже орбита, тем больше разница в весе: например, на двухсоткилометровую высоту с "Плесецка" можно отправить 535 кг, а с экватора - 742. А учитывая проблемы, связанные с эксплуатацией южного российского космодрома - Байконура (тонкости межгосударственных отношений, высокая арендная плата и стоимость поддержания комплекса на должном техническом уровне), некоторые эксперты прогнозируют, что недалек тот час, когда Россия вынуждена будет "уйти на север". И тогда морские старты станут единственной возможностью для южноширотных запусков.

Есть, впрочем, одно но: морской старт проигрывает в цене земным космодромам. Морской запуск будет дороже примерно на 2-4 миллиона долларов (12-14 миллионов против 10 миллионов с космодрома). Впрочем, как утверждают оптимисты, разницу окупят запущенные с экватора лишние спутниковые килограммы. Да и ракетоносители класса "Старт" - твердотопливные, то есть не требующие заправки на месте, что упрощает запуск. При этом носители невелики по размерам, так что возможен и вариант размещения на корабле сразу двух ракет.

Общая стоимость проекта "легкого" морского старта - 20-25 миллионов долларов (цена одной космической турпутевки), что включает в себя полное переоборудование корабля-космодрома, выход двух кораблей в море и их работу. За год, как утверждают проектировщики, можно производить до 10 пусков.

Существует и проблема безопасности: корабль, как-никак, объект менее устойчивый, чем сухопутная площадка космодрома. Проектировщики на сей счет предусмотрели "минометный" принцип старта: первым сработает заряд в 30-метровой капсуле, в которой находится ракета, и "выстрелит" ее в воздух. А уж потом включатся маршевые двигатели ракетоносителя. Так что корабль, по расчетам, пострадать не должен: главный удар приходится на первый взрыв - внутри капсулы. Впрочем, на всякий случай предусмотрен и вариант дистанционного запуска - для безопасности экипажа корабля.

Летела ракета - упала в болото...

Почему разработчики проекта не планируют переоборудовать под космические запуски оба судна? По их мнению, исполнение одним из кораблей своих непосредственных задач - телеметрии космических запусков - принесет куда большую пользу. Это и возможность предотвратить аварию, и проверка хода реализации той или иной операции, и помощь космонавтам. В конце концов это единственная возможность с большой точностью установить причины аварий. Ведь при неудачном пуске страховщики не выплачивают компенсацию до тех пор, пока точно не определят виновника.

Сегодня способов получить необходимые данные немного - с наземных станций, со спутников и при помощи специально оборудованных морских судов. Россия по всем этим направлениям отстает от конкурентов: с нашей территории "прослушивается" лишь малая толика околоземного космического пространства, современную спутниковую группировку наподобие американской TDRS еще предстоит создать. Морской же составляющей в последние годы уделялось мало внимания. Из более чем десятка судов класса "Селена-М", носящих имена покорителей космоса, в строю осталось три (два уже названных и еще одно - "Маршал Крылов" - находится на вооружении у моряков-дальневосточников). "Пацаев" и "Добровольский" вот уже семь лет мирно стоят у причалов - у Росавиакосмоса нет средств на их выход в море. А потребность в этом есть: еще бы, космический флот не раз предотвращал трагедию.

Так, например, было, когда корабль "Союз" чуть не столкнулся с орбитальной станцией "Мир" и только благодаря тому, что "Пацаев" в это время находился в Южном полушарии, катастрофы удалось избежать. Случаев, когда возникали проблемы со стыковкой "Прогресса" и "Мира", по словам замначальника отдела НПО ИТ Сергея Монакова, было множество, и всякий раз помогали космические суда: "Когда летал советско-афганский экипаж, то при отделении от "Мира" двигатель корабля, где находились космонавты, отработал всего 5 секунд - с орбиты они тронулись, а на Землю явно не попадали. Только с нашей помощью сели". Антенны такого корабля, находящегося в южных широтах Атлантики, способны услышать все намного раньше, чем в подмосковном ЦУПе, и дать его специалистам время на принятие решения.

И сегодня необходимость в таком чутком "ухе" не стала меньше. Напротив, для России она только возросла: контроль Международной космической станции и всех запусков осуществляют в основном США и Россия. При этом американцы еще активно пользуются названной выше спутниковой системой TDRS. Так что россияне так или иначе вынуждены довольствоваться информацией и каналами, предоставляемыми зарубежными партнерами. Получается, что США общаются со своим сектором на МКС 24 часа в сутки, а Россия - эпизодически. Более того, возникают сложности с "прослушиванием" того, как идет, например, стыковка: ЦУП способен проследить только третью стадию в этом процессе - касание, а первые две - движение и причаливание - находятся вне зоны слышимости. Когда-то эту проблему решала цепочка: судно слежения - обсерватория в Евпатории (ныне в украинском Крыму) - ЦУП. Сегодня эта цепь разорвана.

Гипотетически, если бы при печально известном запуске аппарата "Марс-96" "Пацаев" дежурил в Атлантике, как изначально и планировалось, может быть, аварии удалось бы избежать или, по крайней мере, стали бы известны ее причины. Но "Пацаев" в рейд не вышел - в тогдашнем РКА почему-то передумали, - и причины провала супердорогого межгосударственного проекта остались тайной, покрытой мраком. А жаль: после этого была еще одна аналогичная авария "Протона".

Финансовые потери от таких происшествий огромные, не говоря уже об ущербе для престижа российской космонавтики. Старт только самого ракетоносителя "Протон" стоит 70 миллионов долларов плюс еще стоимость начинки в виде выводимых им на орбиту спутников, подчас превышающая "протоновскую" в десятки раз. Для сравнения: годовая работа "Пацаева" в южных широтах обходится в полмиллиона долларов. Заинтересованным предприятиям (производителям ракетоносителей - ГКНПЦ имени Хруничева, РКК "Энергия" и пр.) предлагалось профинансировать работу корабля в складчину. Но, как поясняет Монаков, им "жалко с деньгами расставаться, пытаются проскользнуть на авось, запускают ракету практически вслепую и слушают, сколько могут, упадет или нет".

Тем не менее в Росавиакосмосе пока предпочитают говорить на тему создания российского аналога американской спутниковой системы TDRS. Но это колоссальные деньги и, что еще важнее, немалое время. А Франция и Китай, например, не создавшие пока своей спутниковой группировки, аналогичные корабли используют вовсю. США также содержат космический океанский флот, хотя и не прибегают к его помощи, что при наличии спутников естественно.

Эксперты оценивают проект южноширотных запусков как сверхэкономичный. По слухам, ему исподволь противодействуют американцы, фактически дирижирующие рынком коммерческих космических запусков. США явно невыгодно появление у России собственного "Морского старта" помимо существующего СП Sea Launch. Тем не менее живой интерес к проекту начала проявлять Западная Европа.

 

Светлана Сухова