Некий деятель Роскосмоса (Ю.Милов, зам.Ген.директора) в 1996 году высказался, почему не послали "Пацаева" на работу по "Марсу-96":
..если при запуске “Марса-96” даже что-то и случится, то судно лишь зафиксирует сам этот факт, узнает, что же случилось, но вмешаться в процесс выведения не сможет. Это то же самое, как выяснять, потел покойник перед смертью, или не потел
"Марс-96" тогда улетел за бугор, а почему - неизвестно. Дефект остался необнаруженным.
Борис Черток был всё же умнее того деятеля («Новая газета» №106 23.09.11):
Когда в космос выходит космический аппарат, на нем могут обнаружиться любые неисправности, возникнуть любые нештатные ситуации. Но он обязан подавать голос. На нем стоит телеметрическая система, которая должна кричать и объяснять, что же случилось на борту: «Да, у меня нештатная ситуация. Да, я не могу выполнять основную задачу. Вот где я нахожусь…» А «Фобос» молчит, как метеорит. Это находится за пределами того, что допускает сегодняшняя космическая техника. И потому это меня удивляет.
Оттуда же:
Вопрос: И все-таки почему Россия начинает отставать?
Ответ:Досадно, что огромные средства, которые могли быть потрачены на космонавтику для решения очень важных и народнохозяйственных, и оборонных задач, уходят в другую сторону, например, на дорогие яхты, стоимость каждой из которых — это десятки хороших космических аппаратов, например, для решения задач дистанционного зондирования Земли.
У нас существует резко бросающийся в глаза разрыв между классом или группой очень богатых людей и окружающих их прислужников и людей очень бедных. Разрыв больший, чем в «классических» капиталистических странах. Это очень досадно! Это проблемы социальной системы, которая установилась в стране. Каким образом руководство государства будет и сможет ли (и хочет ли) систему исправить, прогнозировать не берусь. Мне уже, слава богу, вот-вот стукнет сто лет. И я больше всего обеспокоен тем, дотяну ли я до этой даты. А если дотяну, то в какой компании и как ее отметить.